В сентябре – выборы губернатора. Последний раз мы делали это 14 лет назад, в 2003-м. Так что есть, о чем поговорить.

Я пишу о политике в Томске давно. Люди, о которых я пишу, считают, что я делаю это слишком жестко. А я считаю, что жестко – это, когда вы сверху. Когда мы задаем вам вопросы – а в ответ хуй. Они разучились с нами разговаривать. А мы, по-прежнему, как мудаки, продолжаем искать какое-то доверие между нами, как будто сидим на кухне.

Они от этого, блядь, чешутся. Они думают, что все сводится к битве между телевизором и холодильником. На самом деле, как верно кто-то заметил, холодильник уже давно на стороне телевизора.

Кандидатов в губернаторы выдвигают политические партии. Но меня не очень-то интересует, кто вам там пришивает пуговицы на пиджак или на китель. Вы можете создавать какие угодно партии, но, в лучшем случае, у вас все равно получится «Единая Россия». И в худшем тоже.

Выборы губернатора – персональные выборы. Они могут прятаться за партийными названиями, могут в них кутаться и даже рядиться. Но мы же не требуем искренности от холодильника. Мы ждем доверия от живых людей, даже, если продолжаем разговаривать с телевизором.

 

Не сошлись характерами

Чтобы стать губернатором Томской области, нужно решиться им стать самому. В законе Томской области «О выборах губернатора», который был принят пять лет назад, этому посвящена целая статья. Звучит она так: «Участие гражданина РФ в выборах губернатора Томской области является свободным и добровольным. Никто не вправе оказывать воздействие на гражданина РФ с целью принудить его к участию или неучастию в выборах губернатора».

В этом, конечно, есть двусмысленность. Потому что принуждать баллотироваться в губернаторы совсем не обязательно должен какой-то реальный персонаж. Скажем, сосед по даче, сердитый физрук из вашей начальной школы, когда вы еще собирались стать космонавтом, или жена. Принуждать баллотироваться вас могут и обстоятельства. У большинства тех, кто решил баллотироваться в губернаторы осенью этого года, такие обстоятельства есть. И эти обстоятельства разные.

Возрастной ценз на выборах губернатора – 30 лет. Но, человек, который в 30 полных лет хочет быть губернатором, должен пройти дополнительное медицинское обследование. Мне кажется, он не здоров. В 30 лет сама жизнь не отпустит тебя туда. В космос отпустит, на охоту, с друзьями на мальчишник, и отпустит даже присутствовать на родах жены. Мне кажется, сначала в жизни ты делаешь все это, а, потом, баллотируешься в губернаторы. Но никак, блядь, не наоборот.

В конце прошлого года социологи НИ ТГУ провели соцопрос на тему общественных параметров губернатора: каким он должен быть, а каким не должен.  Соцопрос проводился в девяти фокус группах, в разных населенных пунктах Томской области и включал в себя разные отраслевые и возрастные категории.

Больше всего из этого соцопроса мне охуенно нравятся две вещи. Первая  – о том, что на выборах томского губернатора нечего делать людям, у которых за спиной нет никакой истории успеха. Вторая – о том, что молодым не выезде у нас дорога. Избирателям, как выяснили социологи, не нравится, что губернатором может стать человек, который ничего не сделал в своей собственной жизни, но при этом, будучи изрядно молодым человеком, пытается что-то сделать в нашей с вами.

Эта социология вот о чем. Никому из нас с вами не нравятся обезжиренные политики. Политики вообще мало кому нравятся, но здесь особый случай. Губернатор – это человек, который требует доверия. Это не человек-функция, не альбинос и не паровоз. Губернатор занимается тем, чтобы вся эта конструкция региона, где провода по дну реки, жизнь любого из нас, университеты и заводы, не рухнула, потянув одно за другое.

Закон о выборах губернатора говорит, что кандидат в губернаторы Томской области «может дать согласие баллотироваться только одному избирательному объединению». Но между выборами и жизнью на кухне, которую проживаем мы с вами, есть только одно избирательное объединение – мы с вами. Люди, которые сошлись характерами здесь.

 

Ну, здравствуй, это я  

Основные претенденты на участие в сентябрьских выборах томского губернатора понятны. В первой половине июня, когда пройдет обязательное партийное выдвижение, кандидаты потащат свои заявления в избирком, после чего отправятся добывать голоса поддержки муниципальных депутатов. Кто все эти люди, которые тратят свое и наше лето на всю эту ебату?

В джазе только дедушки

Кандидатом коммунистов на предстоящих выборах губернатора оказалась женщина. Причем, блондинка. Зовут блондинку Наталья Барышникова. В свою трудовую жизнь она вошла как художник-оформитель. И, несмотря на то, что потом через ее жизнь просквозили, сначала, химико-технологический колледж, а, позже, ТГУ, до 2011 года будущий глава думской комиссии по культуре работала то бухгалтером-кассиром, то преподавателем в лицее молодежной моды.

В КПРФ она пришлом 12 лет назад и в 2011 году по партийному списку коммунистов избралась в областную думу, где возглавила фракцию КПРФ с ежемесячной бюджетной зарплатой в 70.000 рублей. Уже буквально через год Барышникова оказалась втянута в денежный скандал. Сразу после избрания в думу, Барышникова устроила свою дочь помощником одного из депутатов. Поскольку та никакой работы не вела, а деньги, выделенные в думе на работу помощников, уходили на содержание местного аппарата КПРФ, депутат через какое-то время взял и уволил дочку Барышниковой нафиг. Поскольку сам он тоже избирался по списку коммунистов, местная номенклатура КПРФ тут же запилили вопрос об исключении депутата из фракции коммунистов в областной думе.

Ее нынешнее выдвижение в губернаторских выборах – продолжение этой истории. И в этих историях Барышникова – давно уже не второй человек в местном отделении КПРФ, а первый. Она отвечает за деньги партии, и это многое объясняет в том, как устроена сегодня закрытая от глаз общества жизнь местной организации, которая называет себя коммунистической. Нет никакой ясности в финансировании отделения и его руководящего актива. Не только рядовые члены КПРФ в Томске, но даже члены обкома этой партии сегодня не знают о реальном движении денег в организации: на что идут их дисциплинированные партийные взносы и деньги, которые обязательно сдают в партию помощники депутатов.

Так получилось, что пять лет назад, когда нынешнего главу региона Сергея Жвачкина согласовывали в Законодательной думе области, именно Барышникова от имени местных коммунистов выступила с заявлением, почему коммунисты будут в думе голосовать против кандидатуры Жвачкина. Наталья Барышникова тогда призналась перед всеми, что, на самом-то деле, Жвачкин хорош: и опыт у него, какой надо, и профессиональной компетенции хватает. «Все это позволяет нам надеяться, что Сергей Анатольевич сможет предложить новые подходы к решению ряда проблем, с которыми не справилась команда предыдущего губернатора», – дословно сказала Барышникова.

Что толкнуло эту женщину пять лет назад сказать такие слова, а потом проголосовать против Жвачкина, я не знаю. Наверное, какие-то внутренние идеологические противоречия или тиски партийного устава, но ни то, ни другое, все равно не добавляет ясности в поведение блондинки, которая в двадцать первом веке продолжает ставить на красное.

За себя и за того папу

В местном отделении ЛДПР – уныние и тоска. Потому что кандидат, который будет представлять ЛДПР на нынешних выборах губернатора, считает местное отделение партии чем-то вроде своего приусадебного участка. Так что местных активистов партии Жириновского оставили сторожить ботву, а окучивать поляну будут приезжие.

Алексей Диденко надувает свои щечки и всем в Томске рассказывает, что всерьез намерен бороться за кресло томского губернатора. Ему 34 года, и для паренька который всю свою околовзрослую жизнь аккуратно складывал в чемодан жизненного опыта не собственные поступки, а привычки и манеры своего политического кумира Жириновского, это выглядит просто, как продолжение банкета, который потом обязательно ему оплатит папа.

А папа – сити-менеджер Северска. Персонаж в Томске известный. Кто только по его следам не ходил, но тот их научился так путать, что до нор так и не добрались. Ну или добрались, но слишком поздно и выдохлись: у того уже была другая нора.

Папа не отрицает, что когда-то, лет 12 назад, оплатил сыну вход в политику через местное отделение ЛДПР. Диденко-младший был отличником, а с дипломом юриста пойди, найди работу, на которую можно ходить в голубом галстуке. После окончания вуза и аспирантуры будущий депутат Госдумы всего год поработал преподавателем кафедры общетеоретических дисциплин Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия. После чего его навсегда засосало в бюджетную политику: он то числился, чьим депутатским помощником, то куда-то избирался сам. Но от бюджета ни на шаг не отползал.

В его декларации о доходах за 2016 год указана сумма в пять миллионов рублей. Это его бюджетная зарплата в Госдуме, потому что никакого другого дохода у Диденко-младшего нет. Этот человек сегодня получает примерно полмиллиона рублей в месяц, чтобы вы знали. И еще, чтобы вы знали: именно столько сегодня в России получает человек, который ни за что, блядь, абсолютно не отвечает.

Три года назад в Госдуме произошел инцидент, который многое объясняет в карьере Диденко. История эта известная: Жириновский на брифинге взялся жестко троллить беременную журналистку, но забылся и довел дело до явного унижения. Это продолжалось несколько минут, коллеги журналистки пытались ту «отбивать», но перевес был явно не в их пользу. На видео, которое тогда показали даже некоторые федеральные телеканалы страны, отлично видно, что нынешний претендент на участие в выборах томского губернатора Диденко, стоит рядом и улыбается. Блядь, улыбается! Женщины отбивали беременную журналистку, а он стоял и улыбался.

И это, в принципе, все, что вам нужно знать о том, как строится политическая карьера томского мажора в ЛДПР. Позже, объясняя все это, Диденко сказал: «ситуация вышла из под контроля». А я вот думаю, что ситуация вышла из-под контроля, когда осенью прошлого года Томск позволил человеку, который вот так открыто потакает хамам, избраться в Госдуму по мажоритарному округу.

И папе вот его сейчас уютно не очень. Он вынужден оплачивать игрушки своего сына. А эти игрушки, ну, как бы вам объяснить, они, блядь, – чужие. Сити-менеджер Северска смотрит на действующего главу региона Сергея Жвачкина снизу вверх. Это понятно, есть иерархия власти. Более того, когда много лет назад Диденко-папа остался здесь в Томске без должности, именно Жвачкин, который тогда работал в Краснодаре, помог Диденко перебраться в мэрию соседнего Новосибирска. Как тот сбежал потом и оттуда – отдельная история, позже расскажу. Но сейчас этот человек явно ерзает на стуле.

Поэтому, когда Диденко-младший говорит о том, что всерьез намерен бороться за кресло губернатора, надо бы эти слова мажора пропускать через папино сердце. А лучше через другое место, которым папа теперь ерзает. И, между нами говоря, не денег он должен давать своему сыну на взрослые игрушки, а ремня.

Поговори же с нами, не в Twitter пиши

У действующего главы региона Сергея Жвачкина две беды. Первая – такая же, как у всех в России, кто хоть раз пытался встроить своих подчиненных в понятные технологические процессы. Вторая – принудительно производственная. Это как производственная травма. Человек почти 40 лет проработал в нефтегазовой отрасли. И я честно не понимаю, хорошо это или плохо в его нынешней работе? С одной стороны, связь губернатора с крупными государственными компаниями – это почти откровенный государственный лоббизм. Не ясно только, в чью сторону этот лоббизм направлен, внутрь региона или наружу, но его связь с крупными госкомпаниями эти пять лет мы ощущали.

С другой стороны, эти 40 лет его трудовой биографии в «Газпроме» или в компаниях около него – это его жизненный опыт. И этот жизненный опыт своеобразный – он ступенчатый, как производственная карьера, по которой всю жизнь поднимался Жвачкин. Ступенчатый жизненный опыт дает его обладателю свои недостатки в мировоззрении, но и одно неоспоримое преимущество: он всегда может стать на место человека, которым руководит. Собственно, его подчиненные в томском «Белом доме» это ощутили на себе. Свой опыт он проецирует на свою нынешнюю работу и прекрасно понимает, чем именно занимаются его непосредственные подчиненные. И тем ли самым они, сука, вообще занимаются.

Есть, правда, и третья сторона, о которой нужно сказать. Губернатор региона – публичная фигура. Эта публичность связана с разными вещами, в том числе, с политикой. Публичный политик должен думать о том, как люди будут реагировать на твои слова и поступки. А это миллион человек. Если люди подозревают тебя в лоббизме крупных госкомпаний, ты должен им это объяснить. Если люди подозревают, что в твоем рабочем календаре слишком много командировок в Москву, объясни им, как это связано с их интересами, как растут финансирование госпрограмм за счет средств федерального бюджета, как, блядь, меняется трансфертная политика. Не надо молчать, поговори с нами.

За пять лет, которые Жвачкин провел в кресле томского губернатора, он не приобрел никаких навыков публичного политика, и остался, по сути, тем, кем был в управленческой и производственной колее. Он не объясняется с людьми вне своих производственных задач, никогда не оправдывается и, что совсем уж сомнительно для политика, не ищет повода доказывать свою правоту публично. Это плохо. До переезда в Краснодар, Жвачкин дважды избирался в областную думу и восемь лет был ее депутатом. Этот отрезок его жизни на рубеже двухтысячных годов, в который, кстати, вся карьера Алексея Диденко укладывается целиком и полностью, должен был научить его чему-то, что связано с публичными отношениями в политики.  Не научил нихуя.

Дамы приглашают кавалеров

У партии «Справедливая Россия» в Томске внятные гендерные признаки со дня основания. Можно даже сказать, что со дня рождения, но для гендерной истории это будет перебор. Поэтому я прямо спрошу местную «Справедливую Россию»: вы кого все-таки ждете, мальчика или девочку, а?

Претендентов на участие в выборах томского губернатора у «Справедливой России» два. Это глава местного отделения партии, депутат Галина Немцева и ее коллега по Законодательной думе, известный северский ортопед Александр Ростовцев.

Сегодня определение пола ребенка – элементарное исследование. Для этого даже письку уже разглядывать не надо. Есть, правда, родители, которые этого не делают сознательно по каким-то причинам, и просто живут девять месяцев в ожидании чуда.

Так вот это про местную «Справедливую Россию». С той только разницей, что ребенок у родителей, которые не делали УЗИ, все равно родится. А кандидат от «Справедливой России» может и не появиться на свет боже вовсе, вот в чем дело.

Немцева у руля «Справедливой России» в Томске с самого начала. Этот политический start up ее, и не секрет, что профинансирован он был ее бывшими работодателями. До того, как Немцева занялась местным партстроительством, она почти 14 лет работала на владельцев агрохолдинга «Сибирская аграрная группа». К моменту завершения своей неполитической части трудовой биографии была заместителем гендиректора этой самой «Сибирской аграрной группы». Пик политической активности Немцевой уже где-то в хвосте этой истории, поэтому результаты партии в Томске в последние годы никого не впечатляют.

Ростовцев, наоборот, в последние пару лет набрал ход. В своем Северске известный ортопед выигрывает на выборах всех, включая руководящих представителей СХК. Правда, эти победы Ростовцева финансируют политические противники комбината в Северске, но его заслуг, как нового политика, это нисколько не умоляет. Потому что на свои политические игрушки эти ребята деньги клянчат все без исключения. Кто-то, правда, пишет расписки, а кто-то на доверии.

Ростовцев – хороший врач, и, к тому же, травматолог. Он с 1986 года – в северской клинической больнице, и стоял у истоков создания межрегионального ортопедического центра в Северске, куда едут пациенты со всей страны. В прошлом году Ростовцев решил, что свой опыт работы с опорно-двигательной системой человека и дефектами костей можно смело использовать для решения самых разных, в том числе, общественных задач, и избрался в областную думу. Пока не очень понятно, что у него из этого получилось и получится ли вообще. Но Ростовцев не останавливается. И, как человек, разбирающийся в плоскостопии, наверное, лучше всех в Томской области, думает, как эти знания использовать, чтобы шагать в местной политике и не шаркать, как это делают остальные.