Вы чего прицепились к этой женщине, онанисты?

Я вот тоже люблю считать чужие деньги. Особенно те, что спизжены. Собственно, я и занимаюсь подсчетом спизженных денег. Но считаю это частью своей работы, а не дурной привычкой. А вы вот последние несколько дней со своими дурными привычками портите воздух вокруг.

Потому что меня бесит, сука, когда портят красивых женщин. Не трогайте их руками, онанисты. Не надо лезть к ним под юбку или в кошелек.

То, что Соломатина задекларировала за прошлый год 95 млн. рублей, не делает ее хуже или лучше. Она поступила честно. Самая красивая женщина томской политики (Кобякова, простите) поступила так, как поступают люди, уверенные, что не наебывают этот мир, а делают его лучше.

Никого не интересует депутат Собканюк с ее 30 миллионами дохода за 2014 год. Собканюк не красивая. И Барышникова никого не интересует. Такая же история. А я вот готов впрягаться за смелых и красивых.

Я могу угостить женщину коктейлем. Если она вдохновляет, то даже тремя или столько, сколько в нее поместится. А утром сварить ей кофе. Потому что женщины, которые вдохновляют, нужны нам для жизни не меньше, чем виски. Вот Соломатина вдохновляет в этом городе всех нормальных мужчин.

Теперь для тех, кто не попал в их число, но пытается залезть Соломатиной в кошелек. Для онанистов. Читайте декларацию внимательно, если вас это возбуждает. 86 млн. рублей дохода за прошлый год – это так называемый доход от ценных бумаг. Такая сумма за прошлый год сложилась из-за дивидендов, которые Соломатина решила забрать из компании за несколько предыдущих лет. Дело не в жадности. Так сделали все, потому что с этого года изменилась ставка налога на дивиденды. Теперь это 13%. Кому интересно, читайте здесь.

Конечно, Соломатина не живет на зарплату главврача. Не надо тупить: у нее бизнес, который строился годами и, по оценкам, стоит несколько сот миллионов рублей. При таких объемах и в этой отрасли, человек не может за год заработать денег, равных 1/3 стоимости всего бизнеса. Реальный доход владельца такого бизнеса, как у Соломатиной, — десять миллионов рублей в год. Примерно такую сумму она и задекларировала за позапрошлый год. Анализировать эту цифру я не буду. Я не знаю, много это для такого бизнеса или мало.

Коллеги Соломатиной говорят, что цены на медуслуги, которые мы справедливо считаем запредельными, все равно не помещаются в рентабельность. Поэтому основная доходность стоится из вещей, параллельных медицине. На круг получается прибыль. Так что от доктора Соломатиной отстаньте. У нее семейный бизнес, и она не будет тратить дивиденды на покупку говна. Она тащит отрасль вверх.

Хотя, знаете, ненавижу врачей с детства. Даже не знаю, почему. Если придумать баланс хорошего и плохого, что было у меня с ними за 40 лет жизни, то говно придавит. Не всем, блядь, так везет, но мне повезло.

Но два человека этой профессии меня в жизни поразили. Сначала пожилая акушерка из роддома Семашко, которая поднесла мне пять минут назад родившуюся старшую дочь со словами «Держите, папа, крепко». И я держу крепко. Ей 11 лет, а мы с ней ходим за ручку. Это не привычка, это инстинкт жизни. Она всегда держит меня за руку.

Наверное, когда я поведу ее к алтарю, она тоже будет держать меня за руку.

Ну, а  потом был еще детский педиатр из второй медсанчасти, – маленькая женщина – которая приходила лечить моих дочек домой. Ей было плевать на мороз, сугробы, на все. Она ходила пешком. Но приносила с собой столько спокойствия и уверенности, что таблетки были не нужны. Я пару раз встречал ее с тех пор, когда бывал там, здоровались. Всегда оглядывался ей вслед.

А, ну был еще третий человек – симпатичная медсестра из маленькой клиники на Кирова. Но она, скорее, просто вдохновляла какое-то время.

То, что делали эти женщины, было, честно, блядь, скажу, убедительнее, чем то, как я работал над рождением своих детей. Да и над всем остальным в этой жизни тоже.

Да, и про фотографию Соломатиной. Это личное. Год или полтора назад щелкнул.

Берегите их. Соломатина вернется в Томск, и я ей позвоню.